В начало...
АПОФЕОЗ ЛИБЕРАЛИЗМА
Камиль Мусин
Камиль Мусин
|
В начало... |
АПОФЕОЗ ЛИБЕРАЛИЗМА
Камиль Мусин |
|
|
|
Либерал 1.
Акт 1
Л1. - Привет! Давай
измеряем друг другу свободу. Л2. - Здорово. Слава
Хьюман Райц Воч! Слава Америке! А как мы ее померяем, свободу-то?
машет кулаком у него перед носом
Л2. - Ой! Л2 с размаху бьет Л1 по морде Л1. - Ты чо, сдурел?
Больно же. Л1. - Да я тебе сейчас!.. Л2. - Подожди, я же не нарочно. Мы же меряем свободу. Это же серьезное дело. Первое измерение дало большую погрешность, вот и все. Надо продолжить измерения, нельзя бросать такое дело на полпути. Ну-ка становись… Л1. - Только ты… это…
не очень. Снова бьет Л1 по морде Л1. - Уя, уя! Л2. - Мбда… Ну ладно, повторим. Вот, смотри, я отступаю. Вот так… Закрывай глаза. Ты точно не будешь подглядывать? Л1. - Я… я не знаю
теперь… Л1. - Да хрен тебя знает, что ты еще там подумаешь про меня, что я якобы могу подумать. Л2. - Может, тебе глаза завязать? Л1. - Не, слушай, это уже совсем жесть получается. Л2. – Что же делать? Л1. – Давай не бить по носу, а что-нибудь еще. Ну, например, «Моя свобода срать оканчивается там, где начинается твой нос». Идет? Л2. – Идет! Л1. – Ну давай…. Ложись что ли… Вот так. Тебе удобно? Я начинаю.
Акт 2 Те же и Быдло. Б. – Бугага! Ой не могу! Ой ржупацталом! Л1. – Иди отсюда! Л2. – Здесь проходит научный эксперимент. Ты срываешь его. Б. – Вы мерзкие капрофаги оба! Тьфу на вас. Л1. –Ой, эксперимент чуть не сорвался! Л2. – Отлично получилось! В миллиметре легло! Л1. – Еще? Л2. – Хватит. Теперь я. Ложись. Я быстро. Оппа! Ну как? Л1. – Ну… в общем, немножко погрешность вышла. Но в целом… Платочек есть? Л2. – На. Л1. – Ну вот, эксперимент успешно завершен. Несмотря на усмешки плебса. Б. – А мне уже не смешно даже. Вы что, серьезно находите в этом удовольствие? Л2. – Я тебе сейчас объясню. Удовольствие здесь не при чем. Дефекация есть естественное дело и неотъемлемое право любого человека. Л1. – Даже Сталин не решился его отменить! Л2. – Да! И сам порой… предавался. Ну да ладно. А раз это естественное право, то каждый человек должно свободно его реализовывать где угодно. Б. – Ну… типа да, но есть же приличия. Л1. – А кто придумал эти приличия? Ты? Б. – Нет. Л1. – Ну вот. Непонятно откуда-то взялись какие-то «приличия», а мы должны как рабы им следовать? Разрешено все, что не запрещено, слыхал небось. Б. - Слыхал. Л2. – Ну вот, а раз слыхал, значит постарайся понять своей тупой башкой. Если некто вознамерился возвратить природе ее дары, то его право нужно уважать. И более того, не кривить рожу и не зажимать нос. Может, кому-то что-то не нравится, это его личное дело, но нельзя оскорблять чувства какающего и вмешиваться в его дела. Но – пока все это происходит в миллиметре от носа другого. Понятно? Б. – А если отодвинуться? Л1. – Это уже оскорбление какающего. Л2. – Скажем, альтернативно украшающего природу. Б. – А…а… что-то слишком умно. Это что – свободой у вас называется? Л1. – Да. Моя свобода подразумевает свободу других. Только так. И мы сейчас это доказали на практике. Л2. – Это не для средних умов, это понимать надо. Б. – Пойду-ка я от вас, пидоры поганые. Фу, ну и мерзкие же вы оба. Л1. - Вали отсюда и лижи задницу своей власти. Л2. – Пшёл!
Б. уходит.
Л1. – Однако, он жаловаться пошел. Л2. – Кому? Л1. – Фашисту. У нас тут рядом фашист завелся.
Акт 3. Либерал1, Либерал2, Фашист. Ф. – Так, что у нас здесь? Так, так… Понятно. Либерализмом занимались. Л1. – Пшёл… пшёл… Ф. – Что? Л1. – Нахххх…. (шепчет ему на ухо). Л2. – Молодец, как ты его! Гляди, как он испугался. Чо встал? Вали отсюда. Л1. – Ну? Ф. – Что ну? Л1. – Что ж ты не идешь? Ф. – Куда? Л1. – Ну куда тебя послали. Ф. – А зачем мне куда-то идти? Л2. – Ты должен. Раз тебя послали, ты должен уйти. Ф. – Почему? Л2. – Так положено. Я в кино видел. Так во всех наших книгах написано про нас, интеллигиентов. Если интеллигент посылает фашиста, тот всегда пугается и уходит. Ф. – А если не уходит? Л1. – Тогда интеллигент дает ему пощечину. А кому интеллигент дал пощечину, тот становится нерукопожатным. А нерукопожатных не пускают в приличные дома. Ф. – Приличные – это где сидят те же интеллигенты? Л1. – Да, конечно, поэтому ты должен идти к Быдлу, в свой круг, так сказать. Ну, что же ты не идешь? Иди, ты нам уже не интересен. Ф. – Уйду, только уберите здесь. Л2. – Что? Ф. – Вот это. Что вы тут нагадили, свиньи. Л1. – Позволь объяснить тебе азы либерализма. У меня есть права, и у тебя есть права. Пока я не задеваю ничьих прав, я могу быть хоть ангелом, хоть свиньей. Ф. – Позволь объяснить тебе азы фашизма. Даже пока ты не задеваешь ничьих прав, ты можешь быть ангелом, но не свиньей. Тоже самое относится и ко мне. Л2- Но я имею право побыть свиньей. Ф. - При фашизме - нет, и я накажу вас за это. По-фашистски больно. Л1 – Ха, вы слышали, а? Он нас накажет. А по какому праву? Л2. - А кем я еще не могу быть? Ф. - Никем, кто ведет себя как свинья. Л1. - А кто это решает? Разве это не сугубо субъективная оценка? Ф. - Когда вам хочется побыть свиньей, вы сами это отлично понимаете. Ведь именно для этого вы так жаждете либерализма. Всё же остальное можно делать и при фашизме. Л1. – Тогда уйдем мы. Л2. – Да, и символично хлопнем дверью. Ф. – Уйдете. Но сначала уберитесь. Л1. – А ты что, будешь нас заставлять? Тоталитарно? Силой? Л2. – У нас пока нету фашизма! Ха-ха-ха! Можешь хоть волосы на себе рвать. Нас двое, а ты один.
Акт 4. Либерал1, Либерал2, Быдло, Фашист. Б. – Они еще здесь? Помощь нужна? Ф. – Сам справлюсь. Л1. – Так нечестно! Л2. – Это насилие! Мы будем жаловаться! Ф. – Ага, жалуйтесь, но только сначала насилие. А то жаловаться будет не на что. Л1. – Ай! Л2. – Ой! Ф. – Вы чего орете, я вас еще пальцем не тронул! Л1. – Это внесудебная расправа! Л2. – Я требую адвоката и присутствия наблюдателей от ОБСЕ! Б. – Хватит базарить. Нате вам лопаточку, вон куча песка, давайте, засыпайте. Л1. – По какому праву?... Б. – По авторскому. Сами сделали, сам и засыпьте. Ну, ну, это ж минутное дело. Л2. – Вы… вы хотите чтобы мы своими руками уничтожили произведение современного искусства? Нет, мы не сделаем этого! Б. – Произведение искусства? Вот это? Л1. – Ну да. Оно символизирует протест. Л2. – Против вашей власти. Власти быдлофашистов! Л1. – Перед вами образец так называемого хеппенинга, самого авангардного направления в современном искусстве. Свобода хепенинга – это одна из многих свобод, которые остались творческой самодовлеющей личности в нашем жестком тоталитарном мире, в котором логос и гнозис принесены в жертву базарному катарсису, и где дух карнавалистической мистерии открыто подавляет мятущееся эго. Б. – Прекратите, умоляю! Ф. – Э, вы чего несете? Л2. – Мы воспитываем этот народ, приобщаем его к лучшим творениям европейской культуры. Тот народ, которой вы, кстати, ведете в бездну азиатчины. Продолжайте, коллега. Л1. – Спасибо. Итак, мы видим перед собой плоды экзистенциального надрыва в душе художника… двух художников, когерентно выстраивающих и замыкающих враждебное им пространство и время в микрокосме из человека и его испражнений. Последние, будучи реализованы зримо и брутально, указывают нам на метафизическую, трагическую коллизию бытия, на звериный оскал ньютоновской бесконечности, не уравновешиваемый никакими неокантианскими кунштюками и выхолощенным псевдокартезиантвом. Включение зрителей, псевдослучайно вторгающихся в этот хрупкий мирок, превращает этот идиллический аквариум в ристалище вечной манихейской битвы. Так, сквозь бетон модернистской феноменологии прорастает хилиастическая ризома, но мы еще не можем ее видеть, а только предвкушать… Б. – Оёёй, я уже не могу, у меня голова раскалывается. Л1. – Но все это есть только немой крик всепрощения под готическими сводами неумолимости…и… и… Л2. – И ложнообещающей, одноразовой модальности. Л1. – Да… точно, коллега… о чем это я? Ах да! Но сможем ли мы, подобно мифическому Калибану, выпестовать в себе нетерпимость к промисквитету рационального сознания и вырваться из челюстей молоха историчности? Другими словами, так ли полипарадигмально бытие за пределами нашего я, как на это намекают криптогностики позднего контрренессанса? Этот вопрос жжет не многих, но он жжет по-настоящему! Б. – Спасите!...Жжот! Жжот! Мозг больно! Ф. – Я тоже начинаю терять терпение. Раз уж заговорили об искусстве, то у меня уже руки чешутся насчет спонтанного биофизического перформанса в эстетике ужаса и боли. Даю вам десять секунд чтобы заткнуться и убрать за собой. Л1. – Ээээ… Сейчас…
Л1. отводит Л2. в сторону.
Л2. – Мы этого не хотели. Но придется. Л1. – Да, нас довели до этого! Ф. – Что вы там шепчетесь? Л2. – Доставай паспорта, открывай где визы… Готов? Начинаем! Л1. и Л2. – Во имя свободы, демократии, прав человека и общечеловеческих ценностей – приди к нам, о Америка-екс-машина, покарай фашизм!
Гремит гром, играет страшная музыка. Появляется Америка.
Акт 5. Те же и Америка. А. – Кто тут обижает детей моих, коих я вскормила своими грантами? Л1. – Вот он. Л2. – И этот тоже. А. – Что же сделали сии два? Л1. – Погром тут готовили. Л2. – Свиньями нас обзывали И тебя тоже. Л1. – Да, да, а еще отрицали… А. – Довольно. Я и так вижу что они виновны. Сейчас я покараю эти неразумные создания своим высокоточным оружием.
Звучит оглушительный гром, сверкают молнии.
Акт 6. Либерал 1, Либерал 2, Публика. Все разрушено и дымится. На сцене остаются Либерал1 и Либерал 2. Они лежат лицами вниз и прикрыв головы. Через некоторое время они начинают оглядываться.
Л1. – Что это было? Л2. – Америка приходила. Л1. – Ааа… Ой, во что это я вляпался… тьфу. Прямо лицом. Л2. – И я тоже. Фу… Это ж наши эти… самые… эксперименты. Л1. – Но зато мы, наконец, свободны. Л2. – Да. Фашизм побежден. Ура! Л1. – Ура! Впереди – прекрасный новый мир, в котором нем места насилию и процветает демократия. Где будет царить гармония и достаток. Прольется дождь инвестиций. Рулить будет мудрый союз инакомыслящих. Ммм… бывших, конечно. И всякое подавление свобод будет беспощадно пресекаться! Л2. – И заметьте, коллега, мы приложили свои скромные усилия к этому. Мы не стояли в стороне, мы делали все, что было в наших скромных силах. Мы протестовали и боролись. Эта власть применяла к нам репрессии и угрозы, но мы не сдавались! Л1. – Да, нам не в чем себя упрекнуть. Только… Л2. – Что? Л1. – Убраться бы тут. Эксперимент же закончен. Л2. – Убраться – значит выполнить волю фашиста. Чего будет стоить наша борьба и наша победа, если мы первые минуты новой жизни посвятим выполнению фашистских указаний? Л1. – Мда… Если мы уберемся, то получается, что мы предали нашу свободу. Хотя, эксперимент окончен, можно и убраться. Л2.- Но что скажут о нас на Западе? Л1. - Ну ладно, в конце концов, это ненадолго. Оно скоро подсохнет. Песочком только присыплем немного, чисто для эстетики. Л2. – Не, песочком - это тоже требование фашизма. Нельзя потакать фашизму даже если его нет. Даже ради эстетики. Вот же гад он, этот фашист, из могилы дотягивается. Нет, оно должно лежать тут, как прямое обвинение фашизму и как напоминание будущим поколениям: «люди, будьте бдительны!» Л1. – Эээ, так долго оно не пролежит. Послушай, у меня отличная идея! Лучше давай поставим прямо на этом месте памятник свободе! Л2. – Да, увековечим свидетельства нашего эксперимента. Который стал подвигом. Л1. – Мы изваяем их из камня! Из гранита, у него цвет подходящий, и фактура тоже. Л2. – Эх, жаль, я не умею ничего делать. Л1. – Эх, и я тоже. Придется ждать, когда очухается Быдло. Оно хоть и Быдло, но все умело. Жаль только было падкое на агитацию Фашиста. Л2. – А разве оно не погибло от высокоточного оружия? Л1. - Быдло бессмертно. Оно сейчас очухается и мы его заставим работать. Л2. – А оно будет работать? Л1. – Будет, будет. Как миленькое. Так уже не раз было. На нашу агитацию оно же тоже падкое… Позволь, я только что его видел. Л2. – Где? Л1. – Да вон же, между рядами.
Поворачиваются к Публике.
Л1. – Эй, Быдло, ты где? Л2. – Вылезай, не прячься. Л1. – А оно точно там? Л2. – Да какая разница, видишь их сколько! Л1. – Эй, Быдло! Вернись! Это мы, твои настоящие друзья, зовем тебя. Ты же не от нас прячешься, а от реальности. А это глупо. Ну неужели ты хочешь возврата тоталитаризма? Хочешь каждое утро чтобы тащиться на работу, там по-рабски вкалывать, возвращаться в стойло, вечером по быдлоящику смареть фудбол-хакей, жрать жорево, пить пивное пойло, лапать быдлицу, тетешкать быдлят. Да еще шляться по помойкам со своим кабыздохом. И чтобы это положение не менялось. А подлая власть будет воровать у народа деньги и кидать тебе и прочему Быдлу подачки и прибавки к мизерной пенсии, чтобы вы не волновались по поводу проблем страны. Л2. – Но мы завоевали вам свободу. Берите ее, пользуйтесь. Это великий дар но мы не ждем благодарностей. Мы просто хотим, чтобы Быдло стало свободными человеками и провело революцию и под руководством порядочных людей прогнало подлую власть. Это будет последняя, очистительная революция. Свободный человек будет утром идти на работу, там свободно трудиться. вечером возвращаться в свою уютную квартирку, обнимать любимую жену и милых детей, есть домашний ужин с хорошим пивом, смотреть по телику увлекательные передачи и так далее. А ночью гулять по благоустроенному дворику со своей милой собачкой. А новая либеральная власть порядочных людей будет решать проблемы страны и заботиться, чтобы свободному человеку была спокойная жизнь и впереди его ждала скромная, но обеспеченная старость, чтобы его благосостояние повышалось… Л1. – Не, оно не выходит. Л2. – Видно, крепко засела в нем пропаганда фашизма. Л1. – И страх! И это вечное стремление лизать зад начальству! И эта пещерная ненависть ко всему западному! И эта сермяжные доморощенные потуги на особый путь! Тьфу! Л2. – Тьфу! Но ничего. Мы интеллигенты, мы настойчивые. Мы заставим их быть свободными, европейскими и прогрессивными! Давай-ка позовем его еще раз, погромче. Л2. – Страна на грани катастрофы. Поздно рассуждать, надо что-то делать! Л1. – Нужны решительные действия! Л2. – Мы берем на себя всю ответственность… Л1. – Граждане, что же вы сидите? Помогайте. Вы же гражданское общество. Ну-ка, повторяем: «Мы берем на себя ответственность», «Поздно рассуждать, надо что-то делать!», «Народ имеет право на восстание!», «Долой прогнивший режим!», «Когда народ един, то он непобедим!», «Долой партию жуликов и воров!», «Рынок расставит все по своим местам», «Толерантность или смерть!», «Долой рабскую вертикаль», «Когда мы едины, мы непобедимы», «Долой партию жуликов и воров», «Один за всех, все за одного», «Скоро прольется дождь инвестиций», «Русский фашизм хуже немецкого», «Догоним и перегоним Португалию!», «Москва для каждого, Россия для всех!», etc
©
Камиль
Мусин |
|||
|
|
(С) Камиль Мусин, 1999 |
||
 |
|
|
|